Коралловые рифы могут помочь в борьбе против рака

Это открытие поможет биологам лучше понять раннюю эволюцию многоклеточных организмов, экологам — лучше понять тяжелое положение современных кораллов, и медицинским исследователям — в разработке новых лекарственных средств против рака.

Ученые Steven Quistad и Forest Rohwer, анализируя белки коралловых рифов (Acropora digitifera) и сопоставляя их с человеческими белками, нашли своеобразное сходство. Эти белки имели рецепторы фактора некроза опухоли (ФНО), которые получают сигналы от других белков.

Когда ФНО белки прикрепляются к рецепторам ФНО, в клетке запускается режим самоуничтожения. Белковые нити внутри клетки разрушаются и клеточные компоненты перерабатываются. Данный процесс называется апоптоз, он играет решающую роль в формировании клетки и уничтожает дефектные клетки, прежде чем они могут привести к повреждению организма.

Когда Quistad более внимательно изучил геном коралловых рифов, он заметил, что в них были закодированы 40 видов ФНО-рецепторов. Геном коралловых рифов содержит самое большое количество ФНО-рецепторов, чем любой другой организм на планете. Например, геном человека содержит 25 рецепторов ФНО.

Ученые постарались экспонировать человеческий белок ФНО с рецепторами ФНО коралловых рифов и увидели явные признаки активации апоптоза. Человеческий ФНО активирует запрограммированную клеточную смерть в клетках коралловых рифов. 

На следующем этапе исследования ученые смогли запустить механизм апоптоза в клетках человека. Результаты исследования были опубликованы в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences.

«Коралловые рифы очень сложные организмы, их геном в какой-то степени похож на человеческий, и мы только начали узнавать их секреты. Нам есть чему поучиться у кораллов, чтобы лучше понять собственную иммунную систему», — утверждает Quistad

ПОДРОБНЕЕ В НАУЧНОЙ СТАТЬЕ:

Quistad, Steven D.; Stotland, Aleksandr; Barott, Katie L.; Smurthwaite, Cameron A.; Hilton, Brett Jameson et al. Evolution of TNF-induced apoptosis reveals 550 My of functional conservation // PNAS — 2014 — p. 1405912111